Кто следит за иностранными инвестициями
Код для вставки в блог
- Маленький размер шрифта
- Нормальный размер шрифта
- Большой размер шрифта
- Включить/выключить отображение изображений Вкл Выкл
- Стратегии
- Государственные программы
- Национальные проекты
- COVID-19. Меры поддержки
Правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации
Правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации
17 июня 2019 , Иностранные инвестиции Заседание Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации Д.Медведев: «Наши активы по-прежнему выглядят привлекательными для инвесторов. Это показали и итоги работы комиссии в прошлом году. Поступило на рассмотрение 85 заявок от иностранных инвесторов на сумму более 1 трлн рублей».
28 апреля 2018 , Иностранные инвестиции Заседание Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций Д.Медведев: «Комиссия начала работу 10 лет назад. За это время было рассмотрено 229 обращений инвесторов. Только за последние три года по сделкам, которые были одобрены комиссией, в нашу экономику было привлечено более 16 млрд долларов».
11 января 2017 , Иностранные инвестиции Заседание Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации Рассматривался ряд заявок, в частности, заявка от компании, подконтрольной Фонду Шёлкового пути, на приобретение акций «Сибур Холдинг».
24 марта 2016 , Иностранные инвестиции Заседание Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций Одобрены, в частности, сделки: о приобретении индийской компанией ONGC Videsh Limited 15% акций российского АО «Ванкорнефть»; швейцарской компанией Molumin AG – 75% акций компании «Геотехнология».
11 декабря 2015 , Иностранные инвестиции Заседание Правительственной комиссии по контролю за осуществлением иностранных инвестиций Одобрены сделки: о приобретении китайской госкомпанией China Petroleum до 20% компании «СИБУР Холдинг»; Halliburton Company – компаний Baker Hughes Russia и «Оренбургнефтегеофизика»; иранской компанией «Насим Бахр Киш» – контрольного пакета акций порта «Солянка» (Астраханская область); индийской фармацевтической компанией «Люпин Лимитед» – 100% акций «Биоком».
Календарь
- Январь
- Февраль
- Март
- Апрель
- Май
- Июнь
- Июль
- Август
- Сентябрь
- Октябрь
- Ноябрь
- Декабрь
| ПН | ВТ | СР | ЧТ | ПТ | СБ | ВС |
|---|---|---|---|---|---|---|
| 1 | 2 | 3 | ||||
| 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 |
| 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 |
| 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 |
| 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |
С помощью этого календаря поиск осуществляется в рамках текущего раздела. Для поиска по всему сайту воспользуйтесь сервисом «Поиск»
Подписка
На указанный Вами адрес электронной почты будет выслано письмо с подтверждением данной услуги и подробными инструкциями по дальнейшим действиям.
На указанный Вами адрес электронной почты будет выслано письмо с подтверждением данной услуги и подробными инструкциями по дальнейшим действиям.
Кто следит за иностранными инвестициями
Статья 2. Основные понятия, используемые в настоящем Федеральном законе
Для целей настоящего Федерального закона используются следующие основные понятия:
иностранный инвестор — иностранное юридическое лицо, гражданская правоспособность которого определяется в соответствии с законодательством государства, в котором оно учреждено, и которое вправе в соответствии с законодательством указанного государства осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации, за исключением иностранного юридического лица, находящегося под контролем гражданина Российской Федерации и (или) российского юридического лица; иностранная организация, не являющаяся юридическим лицом, гражданская правоспособность которой определяется в соответствии с законодательством государства, в котором она учреждена, и которая вправе в соответствии с законодательством указанного государства осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации, за исключением иностранной организации, не являющейся юридическим лицом и находящейся под контролем гражданина Российской Федерации и (или) российского юридического лица; иностранный гражданин, гражданская правоспособность и дееспособность которого определяются в соответствии с законодательством государства его гражданства и который вправе в соответствии с законодательством указанного государства осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации, за исключением иностранного гражданина, имеющего также гражданство Российской Федерации; лицо без гражданства, которое постоянно проживает за пределами Российской Федерации, гражданская правоспособность и дееспособность которого определяются в соответствии с законодательством государства его постоянного места жительства и которое вправе в соответствии с законодательством указанного государства осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации; международная организация, которая вправе в соответствии с международным договором Российской Федерации осуществлять инвестиции на территории Российской Федерации; иностранные государства в соответствии с порядком, определяемым федеральными законами;
(в ред. Федерального закона от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
иностранная инвестиция — вложение иностранного капитала, осуществляемое иностранным инвестором непосредственно и самостоятельно, в объект предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации в виде объектов гражданских прав, принадлежащих иностранному инвестору, если такие объекты гражданских прав не изъяты из оборота или не ограничены в обороте в Российской Федерации в соответствии с федеральными законами, в том числе денег, ценных бумаг (в иностранной валюте и валюте Российской Федерации), иного имущества, имущественных прав, имеющих денежную оценку исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (интеллектуальную собственность), а также услуг и информации;
(в ред. Федерального закона от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
прямая иностранная инвестиция — приобретение иностранным инвестором не менее 10 процентов доли, долей (вклада) в уставном (складочном) капитале коммерческой организации, созданной или вновь создаваемой на территории Российской Федерации в форме хозяйственного товарищества или общества в соответствии с гражданским законодательством Российской Федерации; вложение капитала в основные фонды филиала иностранного юридического лица, создаваемого на территории Российской Федерации; осуществление на территории Российской Федерации иностранным инвестором как арендодателем финансовой аренды (лизинга) оборудования, указанного в разделах XVI и XVII единой Товарной номенклатуры внешнеэкономической деятельности Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС (далее — Таможенный союз), таможенной стоимостью не менее 1 млн. рублей;
(в ред. Федерального закона от 06.12.2011 N 409-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
инвестиционный проект — обоснование экономической целесообразности, объема и сроков осуществления прямой иностранной инвестиции, включающее проектно-сметную документацию, которая разработана в соответствии с законодательством Российской Федерации;
(в ред. Федерального закона от 19.07.2011 N 248-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
приоритетный инвестиционный проект — инвестиционный проект, суммарный объем иностранных инвестиций в который составляет не менее 1 млрд. рублей (не менее эквивалентной суммы в иностранной валюте по курсу Центрального банка Российской Федерации на день вступления в силу настоящего Федерального закона), или инвестиционный проект, в котором минимальная доля (вклад) иностранных инвесторов в уставном (складочном) капитале коммерческой организации с иностранными инвестициями составляет не менее 100 млн. рублей (не менее эквивалентной суммы в иностранной валюте по курсу Центрального банка Российской Федерации на день вступления в силу настоящего Федерального закона), включенные в перечень, утверждаемый Правительством Российской Федерации;
срок окупаемости инвестиционного проекта — срок со дня начала финансирования инвестиционного проекта с использованием прямой иностранной инвестиции до дня, когда разность между накопленной суммой чистой прибыли с амортизационными отчислениями и объемом инвестиционных затрат коммерческой организации с иностранными инвестициями, или филиала иностранного юридического лица, или арендодателя по договору финансовой аренды (лизинга) приобретет положительное значение;
реинвестирование — осуществление капитальных вложений в объекты предпринимательской деятельности на территории Российской Федерации за счет доходов или прибыли иностранного инвестора или коммерческой организации с иностранными инвестициями, которые получены ими от иностранных инвестиций;
совокупная налоговая нагрузка — расчетный суммарный объем денежных средств, подлежащих уплате в виде федеральных налогов (за исключением акцизов, налога на добавленную стоимость на товары, производимые на территории Российской Федерации) и взносов в государственные внебюджетные фонды (за исключением взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации) иностранным инвестором и коммерческой организацией с иностранными инвестициями, осуществляющими инвестиционный проект за счет иностранных инвестиций, на момент начала финансирования инвестиционного проекта;
(в ред. Федерального закона от 06.12.2011 N 409-ФЗ)
(см. текст в предыдущей редакции)
контролируемое лицо — иностранное юридическое лицо или иностранная организация, не являющаяся юридическим лицом, находящиеся под контролем гражданина Российской Федерации и (или) российского юридического лица — контролирующего лица при наличии одного из следующих признаков:
(абзац введен Федеральным законом от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
контролирующее лицо имеет право прямо или косвенно распоряжаться (в том числе на основании договора доверительного управления имуществом, договора простого товарищества, договора поручения или в результате других сделок либо по иным основаниям) более чем 50 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли), составляющие уставный капитал контролируемого лица;
(абзац введен Федеральным законом от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
контролирующее лицо на основании договора или по иным основаниям получило право или полномочие определять решения, принимаемые контролируемым лицом, в том числе условия осуществления контролируемым лицом предпринимательской деятельности;
(абзац введен Федеральным законом от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
контролирующее лицо имеет право назначать единоличный исполнительный орган и (или) более чем 50 процентов состава коллегиального исполнительного органа контролируемого лица и (или) имеет безусловную возможность избирать более чем 50 процентов состава совета директоров (наблюдательного совета) или иного коллегиального органа управления контролируемого лица;
(абзац введен Федеральным законом от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
контролирующее лицо имеет право прямо или косвенно распоряжаться (в том числе на основании договора доверительного управления имуществом, договора простого товарищества, договора поручения или в результате других сделок либо по иным основаниям) менее чем 50 процентами общего количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли), составляющие уставный капитал контролируемого лица, при условии, что соотношение количества голосов, приходящихся на указанные акции (доли), которыми вправе распоряжаться контролирующее лицо, и количества голосов, приходящихся на голосующие акции (доли), составляющие уставный капитал контролируемого лица и принадлежащие другим акционерам (участникам) контролируемого лица, таково, что контролирующее лицо имеет возможность определять решения, принимаемые контролируемым лицом;
(абзац введен Федеральным законом от 31.05.2018 N 122-ФЗ)
контролирующее лицо осуществляет полномочия управляющей компании контролируемого лица.
Контроль иностранного инвестора: творческие подходы к трактовке
Понятие «контроля иностранного инвестора» является одним из ключевых в законодательстве, посвященном регулированию иностранных инвестиций. Поэтому любая трактовка такого понятия, особенно если она представляет собой новый взгляд на данную тему, способна повлиять как на деятельность отдельных компаний, так и в целом на существующие тенденции правоприменения. О существующих на практике необычных трактовках понятия контроля рассуждает Андрей Неминущий, советник антимонопольной практики Bryan Cave Leighton Paisner (Russia) LLP (ранее в России – Goltsblat BLP).
Каждый раз когда речь заходит о наличии или отсутствии согласия на совершение сделки по так называемому «57-му закону» или «закону о стратегах»[1] (Закон № 57), это сразу придает разговору серьезный характер, поскольку отсутствие такого согласия влечет за собой ничтожность сделки со всеми вытекающими последствиями. Именно поэтому юристы особенно тщательно относятся к выяснению вопроса о необходимости его получения.
Как известно, для ответа на такой вопрос нужно сначала ответить на более частный (но не менее простой) вопрос о том, влечет ли соответствующая сделка приобретение контроля над стратегическим обществом со стороны иностранного инвестора[2]?
При этом, рассуждая о получении контроля, большая часть юристов, в первую очередь, вспоминает о сделках, связанных с переходом долей (акций), а также получением различных прав по акционерным соглашениям. Можно сказать, что это некие «классические» основания контроля к которым все более менее привыкли. И даже если вы услышите, что контролем может являться приобретение прав вето на уровне руководящих органов холдинговой компании, в современных условиях этим мало кого удивишь.
Однако проблема с понятием контроля и определением перечня сделок, подлежащих согласованию, состоит в том, что конструкция Закона № 57 сформирована таким образом, чтобы этот перечень не был исчерпывающим. В частности, ч. 3.1 ст. 7 данного закона указывает, что согласованию подлежат любые иные действия, которые влекут приобретение права определять решения органов управления стратегического общества, в том числе условия осуществления им предпринимательской деятельности. При этом, поскольку Закон № 57 не содержит определение вышеуказанных понятий, это дает широкий простор для творческого подхода.
В рамках данной статьи я бы хотел рассказать о двух случаях, которые являются примером такого творческого подхода к определению понятия контроля.
Дело РКФ
Первый случай представляет собой дело компании РКФ, оспорившей в судебном порядке заключение ФАС России в отношении факта нахождения указанной компании под контролем иностранного инвестора и необходимости лишения ее права на добычу (вылов) водных биологических ресурсов (дело № А40-53306/2019).
Как следует из судебных актов, при подготовке такого заключения и формулировании вывода о наличии контроля со стороны иностранного инвестора антимонопольный орган основывался на следующих фактах: а) заключение компанией РКФ (принципал) агентского договора с испанской компанией (агент) на оказание агентских услуг в отношении принадлежащих компании РКФ морских судов при их нахождении в иностранных портах (услуги по обслуживанию, ремонту, снабжению продовольствием, техническими материалами и др.); б) определение в качестве места разрешения споров по договору г. Виго (Испания); в) приобретение РКФ морских судов у указанной испанской компании; г) реализация РКФ испанской компании до 80% общего объема производимой продукции в течении нескольких лет; и д) наличие брака между единственным участником РКФ и одним из директоров испанской компании-агента, являющимся иностранным гражданином, заключенным спустя несколько лет после приобретения доли в РКФ.
По итогам рассмотрения дела в нескольких инстанциях[3], указанное заключение ФАС России было признано недействительным. Однако в данном случае интерес представляет не сам этот факт, а тот подход, который использовал антимонопольный орган при оценке соответствующей ситуации.
Фактически заключение РКФ ряда обычных гражданского-правовых договоров, не содержащих в себе каких-либо ограничительных условий в отношении деятельности компании, при полном отсутствии каких-либо корпоративных признаков влияния иностранного инвестора на принимаемые компанией решения, было расценено регулятором как нахождение компании под контролем иностранного инвестора. То есть, по сути, подход ФАС России базировался на некой не предусмотренной законом концепции «фактического контроля», которая может быть подтверждена совокупностью самых разных и подчас не связанных между собой косвенных доказательств.
Разумеется, наличие такого примера не означает, что антимонопольный орган применяет или будет применять концепцию «фактического контроля» повсеместно при осуществлении контроля за осуществлением иностранных инвестиций. Вполне возможно, что такой случай является примером, как любит его характеризовать А.Г. Цыганов, «штучного» подхода к работе. Тем не менее, он еще раз подтверждает, что анализ, проводимый регулятором, может выходить за пределы традиционных признаков контроля и даже на первый взгляд обычные гражданско-правовые отношения стратегического общества с иностранным лицом могут содержать в себе риск их квалификации в качестве фактических отношений контроля.
Дело Нордавиа
Вторым примером творческого подхода к определению понятия контроля является дело компании Нордавиа, связанное с взысканием с нее задолженности по договорам займа по иску компании, зарегистрированной на Сейшельских островах (дело № А40-84589/17). Указанная заложенность была приобретена путем заключения ряда соглашений о замене кредитора с другой иностранной компанией, входящей с Нордавиа в одну группу лиц (группу Норникель). Решением суда в удовлетворении соответствующих требований было отказано[4].
Примечательно, что одним из обстоятельств, которое учитывалось при последующей судебной проверке решения являлся факт ничтожности соответствующих сделок по замене кредитора, ввиду отсутствия согласия Правительственной комиссии[5] на их совершение. При этом обосновывая необходимость получения согласия, суды указали на то, что сумма задолженности во много раз превышала стоимость активов компании. Соответственно, приобретение такой задолженности влечет за собой получение прав контроля со стороны иностранного инвестора по смыслу Закона № 57. Поскольку какие-либо иные (более привычные по отношению к договорам займа) основания для получения контроля в судебных актах не описаны (например, не указано, содержал ли договор какие-либо ограничения в отношении принятия заемщиком определенных решений в отношении своей деятельности), предполагаю, что такие основания отсутствовали.
То есть, в описанной ситуации речь, по сути, также шла о некой презумпции существования возможности оказывать фактическое влияние на деятельность компании с учетом размера ее задолженности. И такая возможность была признана достаточной для вывода об установлении контроля даже несмотря на а) отсутствие каких-либо очевидных юридических инструментов для ее реализации; и б) тот факт, что Нордавиа на момент осуществления вышеуказанных сделок и далее входила в состав управлявшей ей крупнейшей промышленной группы — группы Норникель.
Отдельный интерес вызывает и то, что в рамках данного дела антимонопольный орган не принимал какого-либо участия и доводы о ничтожности соответствующих сделок были заявлены ответчиком – компанией Нордавиа.
Не зная всех обстоятельств дела, сложно объективно оценивать данный вывод судов, однако сама по себе возможность квалификации соответствующей ситуации как контроля без какого-либо участия антимонопольного органа в деле представляется достаточно любопытным примером трактовки положений Закона № 57. Поэтому если кто-то на примере дела РКФ придет к выводу, что любой творческий подход можно оспорить в суде, то такие надежды могут не оправдаться.
[1] Федеральный закон от 29.04.2008 № 57-ФЗ «О порядке осуществления иностранных инвестиций в хозяйственные общества, имеющие стратегическое значение для обеспечения обороны страны и безопасности государства».
[2] В данной статьи не рассматриваются ситуации согласования сделок иностранными государствами, международными организациями, иностранными инвесторами, не раскрывающими своих бенефициаров, и подконтрольными им лицами.
[3] Определением Верховного Суда РФ от 01.04.2020 № 305-ЭС20-3889 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам ВС РФ было отказано.
[4] Решение суда было поддержано судами двух инстанций. Определением Верховного Суда РФ от 21.02.2019 № 305-ЭС18-25707 в передаче дела № А40-84589/2017 в Судебную коллегию по экономическим спорам ВС РФ было отказано.
[5] Правительственная комиссия по контролю за осуществлением иностранных инвестиций в Российской Федерации.
Источник http://government.ru/department/560/events/
Источник http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_16283/c5051782233acca771e9adb35b47d3fb82c9ff1c/
Источник https://pravo.ru/opinion/221019/